Гамбит предателя  - Евгений Лакс

– Поподробнее, пожалуйста…. – решил уточнить Джарт.

– Согласно обычаям, знатный дом не имеет голоса на совете и не может занять правящую позицию, пока в его рядах есть иноземцы. И, как вы понимаете, если у такой пары появятся дети, они обрекут свой дом на отречение от престола и их семья потеряет свой статус. Никто и никогда не станет идти на такое ради каких-то там чувств!

– Потрясающе, – прокомментировал Джарт свои эмоции по поводу разговора. Спрута коробило так сильно, что даже Мирас стал это замечать.

– Мне кажется, вас это сильно задело.

– Нет-нет… – промямлил Спрут. Он понятия не имел, что Самара думает по этому поводу. Да и что между ними вообще происходит? Ему было глубоко наплевать на Мираса как на человека и глубоко наплевать на традиции аркейцев. Но отношения Самары с отцом и отношение Самары к обычаям своей родины были для него очень важными факторами. Больше всего он боялся что-то испортить и именно потому последние сутки вел себя как образец всего самого лучшего, что только может быть в человеке. Казалось, он произвел на отца Самары наилучшее впечатление, сделав все возможное. Может, вообще стоило соврать и сказать, что он из местных? Но тут пути назад нет. Главное, не усугублять ситуацию. Но Джарт думал как раз наоборот.

– Я поеду в Форт Расколотой Природы. – Джарт поднялся и театрально положил руку на плечо Спрута. – Держись тут. Любовь требует жертв.

Спрут в уме расплющил нахальное лицо Джарта обо все плоскости мироздания. И когда тот вышел за дверь – облегченно выдохнул и даже позволил себе прикоснуться к оставленной медовухе. Но не успел он сделать глоток, как дверь снова открылась.

– Отличная идея, – отметил Джарт, указав пальцем на бутылку. – Я думаю, еще пара бутылок – и мысль о том, что ты видел голой его дочь, перестанет казаться ему такой ужасающей.

Искрящийся самодовольством, Джарт закрыл дверь, обрекая Спрута на, возможно, тяжелейший разговор в его жизни. Спустя минуту молчания под грозным взглядом аркейца Спрут понял, что Джарт прав. И пара бутылок с выпивкой – единственное, что спасет ситуацию.

24-й год эры объединения. Двадцать первый день осени.

Остров Аркей. Лагерь аркейцев близ Форта Расколотой Природы

Большинство аркейцев обосновалось в захваченном форте. Под командованием Самары они устранили нанесенные штурмом повреждения, засыпали выкопанный Шмулихой проход. Десятки разведчиков ушли в разных направлениях на поиск уцелевших, а множество патрулей были грамотно расставлены на главных дорогах близ форта. Самара, обладая большим реальным опытом командования в условиях военного конфликта, рационально распределяла человеческие ресурсы. В первый же день форт вновь был готов к обороне, а леди-инквизитору был предоставлен отчет по всему имуществу, точному количеству и качеству имеющейся живой силы, а также по ситуации в окрестностях форта.

Децимус продолжал восстанавливать здоровье в опустевшем лесном лагере. Нога быстро заживала под присмотром знахарки и Меланты, которая помогала ей в поисках нужных трав и старалась перенять как можно больше целительных навыков. Каин также обосновался неподалеку от лагеря, не желая оставлять Децимуса в одиночестве. Они со Шмулихой регулярно отправлялись на охоту и приносили дичи за десять зверобоев сразу.

Наступил вечер, и Меланта по наставлениям знахарки готовила травы к ферментированию. В этот момент в землянку зашел бородач из местных.

– К вам гость. Хочет поговорить с вами.

– С Децимусом? – уточнила Меланта.

– Нет. Именно с вами, мэм. Он ждет в дальней землянке. Без оружия, – добавил бородач и вышел, оставив Меланту в замешательстве. Она поспешно проанализировала все свои знакомства за последнюю неделю, не понимая, кто бы это мог быть.

Меланта не взяла оружие, а лишь вымыла позеленевшие от растений руки. Когда она зашла в землянку, дежурившие аркейцы вышли, оставив их наедине и сообщив, что будут караулить снаружи. На стуле сидел крупный, широкоплечий человек в черной мантии с глубоко надвинутым капюшоном. Как только аркейцы ушли, он поднялся и открыл свое лицо.

– Сестра…

Они были похожи, как два лепестка ромашки. Всем: от строения лица до цвета кожи, от оттенка волос до взгляда. Но мужчина был заметно массивнее, и волосы его были острижены на военный манер. Голос обладал более низким тембром, однако сохранял свою безжизненность.

– Герберт! Как ты здесь оказался?

– Как – это долгий рассказ.

– Зачем ты здесь оказался?

– Я вижу, ты не растеряла все знания. Но и не приобрела присущую людям учтивость и вежливость. Это хорошо. Хорошо, что твой разум чист хотя бы от этого.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Да. Ты права. Присядем? – Герберт указал на стул, однако Меланта отрицательно покачала головой. Они так и остались стоять друг против друга, подобно поссорившимся близнецам.

– Понял. Что ты знаешь о моем уходе?

– Повелитель доверял тебе. Ты его предал.

– Кратко и лаконично. Но все не так просто.

– Это ты открыл архонтам портал?

– Да. Сама догадалась?

– Повелитель сказал.

– А ты сама способна думать?

– Да.

– Я так не считаю. Да, я открыл архонтам портал. Ты находишь мой поступок неправильным?

– Это предательство. Предательство – это неправильно.

– А откуда в твоем разуме такое мнение? Тебя предавали? Если твой повелитель начнет делать неправильные поступки и станет в твоих глазах предателем – уйти от него будет означать предательство? Разве этот термин имеет значение для того, кто живет по законам логики? Мы делаем то, что считаем наиболее верным, согласно нашим законам понимания.

– Это взгляд торговца. Торговец строит свое дело там, где ему выгодно. Торговец не имеет родины.

– А ты имеешь родину? Пробирка под номером тридцать семь?

– Родина – не то, где ты родился. Родина – то, что ты готов защищать.

– Прислушайся к своим словам, Меланта. Разве эти мысли принадлежат тебе? Разве в них есть что-то, кроме морали, мотивации, какой то эфемерной чести? Чего стоит одно это определение… В твоем разуме не могло родиться подобное.

– Ты здесь не для того, чтобы вести философскую беседу.

– Нет. Однако эта беседа имеет прямую связь с целью моего визита. Да, я открыл портал архонтам. И не мог поступить иначе.

– Почему?

– Я видел многие народы. Многие миры. И сделал выводы. Ни люди, ни подобные им расы не имеют будущего. Это циклично и закономерно. Видя угрозу, они объединяются для битвы. Не видя угрозы, они истребляют друг друга. Существуя в мире, они разлагаются. Угроза – единственный катализатор развития подобных рас. Поддерживая их, защищая их, мы лишь прилагаем усилия к их скорейшему вымиранию. Встаем на сторону хаоса, смерти и разрушения. Этот путь не имеет иного конца, кроме как полное уничтожение. А потом все вновь начнется сначала: новый цикл, новая эра; круг замкнется, но ничего не изменится. Будущее имеют лишь обладающие великой целью и потенциалом реализовать ее. Народ, способный к единению, где благо общества важнее желаний одного. Где будущее расы – личное дело каждого.